— Я не поеду, и разговор окончен! — сорвалась я, когда свекровь в очередной раз потребовала бросить всё и немедленно явиться к ней убирать квартиру перед днём рождения её внука.
— Я не поеду, и разговор окончен! — сорвалась я, когда свекровь в очередной раз потребовала бросить всё и немедленно явиться к ней убирать квартиру перед днём рождения её внука.
— Я не поеду, и разговор окончен!
— Я не поеду, и разговор окончен! — сорвалась я, когда свекровь в очередной раз потребовала бросить всё и немедленно явиться к ней убирать квартиру перед днём рождения её внука.
— Аня, ты обязана! — закричала в трубку Елена Сергеевна. — Ты жена моего сына, а значит, должна помогать семье!
— Семье? — я горько усмехнулась. — Вы имеете в виду себя? Потому что для меня семья — это мой муж и наша дочь, а не бесконечные унижения от вас.
В трубке повисла пауза, потом раздалось холодное:
— Не смей так со мной разговаривать. Если ты не приедешь, я всё расскажу Игорю.
— А что именно вы расскажете? — спросила я тихо, но внутри всё дрожало.
— Что ты неблагодарная, что ты его настраиваешь против меня, что ты вообще… не пара ему. Думаешь, я не вижу, как ты пытаешься отнять у меня сына?
Я прижала трубку к груди и заплакала. Игорь в этот момент зашёл в комнату.
— Что случилось? — он нахмурился.
Я всхлипнула:
— Твоя мама снова требует, чтобы я всё бросила и ехала к ней убирать. И пригрозила, что расскажет тебе «правду обо мне».
Игорь замолчал. Несколько долгих секунд он просто смотрел на меня. Я приготовилась услышать худшее.
— И что же, по-твоему, она может рассказать? — спросил он наконец.
— Что я… не достойна тебя, — выдохнула я.
Он подошёл и сел рядом.
— Аня, послушай. Мама всё ещё не может смириться, что я взрослый и сам выбираю, с кем жить. Но я уже сделал выбор. Ты моя жена, мать моего ребёнка. И если мама не уважает тебя — значит, она не уважает и меня.
Я подняла на него глаза.
— Ты… правда так думаешь?
— Не просто думаю, я уверен. И завтра на дне рождения сына я сам всё скажу маме.
Я не поверила до конца. Но на следующий день, когда гости собрались, свекровь снова попыталась меня унизить.
— Вот, все посмотрите, хозяйка даже не удосужилась приехать помочь. Всё пришлось делать самой!
Я уже открыла рот, чтобы оправдаться, но Игорь встал и твёрдо сказал:
— Мама, хватит. Аня — моя жена. И если вы не способны её уважать, значит, вы не уважаете и меня.
В зале воцарилась тишина. Я впервые увидела, как побледнела свекровь. Она не ожидала такого от своего сына.
Я сжала руку мужа под столом, и по щекам покатились слёзы. Я почувствовала: впервые за годы брака я не одна в этой борьбе.
На следующий день после праздника телефон снова зазвонил. Я уже знала, кто это, и сердце предательски сжалось.
— Слушаю, — старалась говорить спокойно.
— Ну что ж, Анна, — голос свекрови звучал непривычно холодно, металлически. — Раз ты решила воевать со мной, тогда не обижайся. Ты думаешь, твой муж всегда будет верить тебе? Ошибаешься. Я найду способ открыть ему глаза.
— Елена Сергеевна, — я устало выдохнула. — Зачем вам всё это? Я не враг вам.
Она рассмеялась сухо:
— Ты враг. Потому что ты забрала у меня сына.
Я бросила трубку, но тревога не отпускала. Вечером, когда Игорь вернулся, я рассказала ему о разговоре. Он обнял меня:
— Не переживай. Я знаю, на что мама способна. Главное — мы вместе.
Но уже через неделю всё пошло не так.
Вечером муж вернулся домой мрачный, молчаливый.
— Что случилось? — спросила я, стараясь уловить его взгляд.
— Мама… принесла какие-то документы, — сказал он тяжело. — Сказала, что это доказательства твоей… измены.
У меня перехватило дыхание.
— Что?!
Он бросил на стол конверт. Внутри были фотографии: я стою на улице с коллегой по работе, он обнимает меня за плечи. Снимки сделаны так, будто мы тайно встречаемся.
— Игорь, это подстава! Это был обычный рабочий разговор! — я почти закричала, чувствуя, как ком подступает к горлу.
Он сидел молча, сжимая кулаки.
— Я хочу тебе верить, Аня. Но мама уверяет, что у неё есть ещё доказательства.
Я шагнула к нему, слёзы хлынули сами собой.
— Ты же знаешь меня! Знаешь, что я никогда бы…
В этот момент в дверь позвонили. Я открыла — и замерла: на пороге стояла свекровь, держа в руках ещё одну папку.
— Ну что, детки, готовы к правде? — её глаза блестели победоносно.
Я сжала дверную ручку так сильно, что побелели пальцы.
— Входите, — выдавила я, хотя внутри всё кричало: «Нет!»
Свекровь прошла в гостиную, поставила на стол толстую папку и села так уверенно, будто это её дом.
— Вот, Игорь, посмотри. — Она открыла первую страницу. — Это переписка твоей жены.
Игорь наклонился, нахмурился. На листах были распечатки сообщений: «Любимый, скучаю», «Когда увидимся снова?» — и рядом мой номер.
— Это… не может быть! — я схватила листы. — Это не моя переписка! Я таких слов не писала!
Свекровь улыбнулась холодно:
— Аня, перестань. Я знаю, что говорю. Мой знакомый айтишник всё вытащил.
Я почувствовала, как земля уходит из-под ног. В голове металось одно: «Подделка. Но как доказать?»
Игорь молчал, его лицо было каменным. Наконец он поднял взгляд:
— Мама, откуда у тебя эти распечатки?
Она прищурилась:
— Какая разница? Факт остаётся фактом.
— Разница есть, — сказал он неожиданно жёстко. — Потому что я знаю: Аня никогда бы так не написала. У неё даже слов таких нет.
Я смотрела на мужа, не веря своим ушам. Он повернулся ко мне:
— Мы разберёмся. Но сейчас — одно ясно. Кто-то слишком сильно хочет разрушить нашу семью.
Свекровь побледнела. Видимо, она ожидала слёз, скандала, крика — чего угодно, кроме спокойной уверенности сына.
— Ты ослеп, Игорь! — выкрикнула она и резко захлопнула папку. — Ты ещё поймёшь, кого выбрал!
Она вылетела из квартиры, хлопнув дверью так, что дрогнули стёкла.
Я рухнула на диван, всхлипывая.
— Почему она так меня ненавидит?
Игорь сел рядом и крепко прижал меня к себе.
— Потому что ей страшно потерять власть надо мной. Но, Аня, я больше не мальчик. Я мужчина. И моя семья — это ты и наша дочь.
Я зарылась лицом в его плечо. В груди вперемешку были и боль, и облегчение. Но глубоко внутри я чувствовала: это ещё не конец. Елена Сергеевна так просто не сдастся.
После той ночи в доме повисло странное молчание. Мы с Игорем старались жить, как раньше: гуляли с дочкой, смеялись за ужином, но каждый звонок в дверь или внезапный звонок телефона заставлял меня вздрагивать.
Однажды вечером, возвращаясь с работы, я нашла в почтовом ящике конверт без подписи. Внутри лежала лишь фотография: я, Игорь и наша дочка — снятые через окно нашей кухни.
На обороте дрожащим почерком было написано:
«Это только начало. Тебе лучше уйти самой, пока не поздно…»
Я прижала фотографию к груди, чувствуя, как холод пробирается до костей.
И вдруг поняла: это уже не просто капризы свекрови. Кто-то ещё вмешался в нашу жизнь. И этот кто-то знал о нас слишком многое.
Я подняла глаза к окну нашей квартиры. Там горел тёплый свет, и муж с дочкой смеялись, не подозревая, что за ними наблюдают.
И в этот момент я ясно поняла: буря только начинается…
