«Иди в сарай!» — говорил отец дочери, когда наступала ночь. А сам шёл следом. Проследили — и обомлели.
«Иди в сарай!» — говорил отец дочери, когда наступала ночь. А сам шёл следом. Проследили — и обомлели.
В деревне уже давно ходили слухи. Соседи перешёптывались: отец каждый вечер говорил дочери, худенькой, бледной девочке лет двенадцати:
— Иди в сарай!
И сам уходил следом.
Люди боялись худшего. Одни отворачивались, другие злобно шептались за спиной, третьи делали вид, что ничего не замечают. Но мать соседка не выдержала. В одну из ночей она решилась: пойдёт и посмотрит, что там происходит.
Осторожно ступая по снегу, она подкралась к сараю и заглянула в щёлку. То, что она увидела, перевернуло её душу.
В темном сарае стоял столик, на нём — керосиновая лампа, старые книги и тетрадки. Девочка сидела, склонившись над страницами. А рядом — её отец, в поношенной фуфайке, с натруженными руками. Он шептал:
— Пиши, дочка. Не сдавайся. Пусть у нас нет света и денег, но ты будешь учиться. Ты не будешь, как я, всю жизнь в грязи и нищете.
Оказалось, что электричество им давно отключили за долги. В доме — холод и тьма, мать давно ушла. А отец, гордый и упрямый, не просил помощи. Днём он работал, а ночами таскал дрова, ставил лампу и учил дочку писать, читать и решать задачи.
Когда соседка вернулась домой, у неё дрожали руки. На следующий день вся деревня узнала правду. Люди, которые шептались за спиной, теперь смотрели с уважением. Кто-то принёс керосин, кто-то тетрадки, кто-то помог оплатить часть долга.
А девочка спустя годы поступила в университет. И на выпускном, держа красный диплом, сказала:
— Если бы не мой отец и его сарай, я никогда не стояла бы здесь.
И в зале поднялся он — седой, усталый, но счастливый. Все аплодировали стоя. А он смотрел только на дочь.
После того выпускного жизнь вроде пошла по-новому. Девочка, став студенткой, редко приезжала в деревню. Отец ждал её, писал короткие письма дрожащей рукой: «Учись, дочка, не забывай меня». Она звонила, но в голосе всё чаще звучала спешка: лекции, работа, новые друзья.
Соседи видели, как он каждый вечер всё так же заходил в тот сарай. Там на столе оставались её старые тетрадки, рисунки, письма. Он садился и часами смотрел на лампу, будто разговаривал с дочерью через огонь.
А потом однажды почтальон принёс письмо: толстый конверт с гербовой печатью. Внутри — приглашение на вручение премии «За научный прорыв». Имя лауреата: его дочь.
Соседи толпились у калитки, гордились. Но отец, прочитав, только вздохнул:
— Главное, чтобы приехала.
Он так ждал. Перестал даже ходить в сарай — берёг силы, чтобы встретить её у ворот.
И вот в день награждения во двор въехала дорогая машина. Из неё вышла его дочь… но не одна. Рядом с ней — высокий мужчина в дорогом костюме, держал её за руку. Она улыбалась, но в глазах мелькнула тень тревоги, когда увидела отца в старой рубахе, сгорбленного и худого.
— Папа, — тихо сказала она. — Я приехала…
Отец хотел шагнуть к ней, обнять, но замер: мужчина сжал её руку так крепко, что костяшки побелели.
Соседи, затаив дыхание, наблюдали из-за забора. А отец вдруг понял: сейчас решается что-то большее, чем просто встреча после долгой разлуки…
Отец стоял на пороге и молчал. В глазах его отражались и радость, и тревога. Дочь отвела взгляд, а мужчина рядом улыбался холодно и натянуто.
— У нас мало времени, — сказал он вместо неё. — Мы приехали ненадолго.
— Папа… — снова попыталась начать дочь, но мужчина крепче сжал её руку.
Соседи начали перешёптываться: «Что-то тут не так».
Отец позвал:
— Доченька, зайди в дом. У меня там твои тетрадки сохранились. Помнишь, как мы в сарае учились?
У девушки дрогнули губы. Она шагнула к калитке, но мужчина рванул её обратно.
— Не трать время на старика, — процедил он. — У тебя теперь другая жизнь.
И тогда отец выпрямился. Казалось, в его сгорбленной фигуре снова появилась та сила, которая долгими ночами помогала дочери учиться при коптящей лампе.
— Слушай меня, дочка, — сказал он твёрдо. — Если рядом с тобой человек, который не уважает твоё прошлое, твой труд и твою семью — он не даст тебе будущего.
Вокруг стояла тишина. Даже птицы замерли.
Девушка разрыдалась. Она вырвала руку из хватки мужчины и бросилась к отцу. Тот обнял её, гладя по голове, как в детстве.
— Прости… я думала, что должна быть сильной и соответствовать, — шептала она. — Но сильной меня сделал только ты.
Мужчина, видя это, зло хлопнул дверцей машины и уехал, оставив облако пыли.
Соседи плакали вместе с ними, но это уже были слёзы облегчения.
Прошло несколько дней. Дочь осталась в деревне, помогала отцу чинить крышу, топить печь, смеялась, словно вернула себе утраченное детство. Казалось, счастье наконец вернулось в их дом.
Но однажды вечером на столе у ворот появилась тонкая папка. Кто-то подложил её незаметно. Внутри лежали документы с печатями, фотографии и письмо без подписи:
«Ты думаешь, ты свободна? Его рука не отпустит тебя так просто. У него есть власть и долгие счета. Береги отца. Это только начало…»
Девушка побледнела. Она подняла глаза и увидела в окне сарая огонёк лампы — отец снова сидел там, ожидая её, как в те самые ночи.
Она крепко прижала папку к груди. Сердце колотилось: впереди ждало то, о чём она ещё и не подозревала.
